Дело об убийстве Садыркулова стало опасным для свидетелей

И все–таки процесс по делу об убийстве Медета Садыркулова в некотором смысле сумели объявить "секретным": нельзя снимать происходящее на видеокамеры, записывать на диктофон. Cудя по тому, как развиваются события, представители СМИ вскоре не смогут попасть на процесс вовсе.

Чего стоит хотя бы скандал с кандалами. Возможно, впервые в истории судебного конвоирования подсудимых на этом процессе этапируют в спецсредствах - средневековых оковах на ногах. Зрелище это не для слабонервных. Казалось бы, позиция следствия понятна - эти десять человек, которые сегодня сидят на скамье подсудимых, хоть и не непосредственные убийцы политических жертв бакиевского режима, но они - это все, что есть у обвинения. На их показаниях в основном и построена доказательная база по этому особо тяжкому и страшному преступлению. Ведь теперь, когда правда о нем раскрыта, в глазах большинства кыргызстанцев рухнул авторитет института государственной власти, оказавшейся способной на подобное, - изуверское убийство политического оппонента и еще двоих совершенно невинных людей, заказанное президентом страны Бакиевым и непосредственно выполненное его родным братом, по должности обладающим не менее безграничной властью.

Но, с другой стороны, правы и защитники подсудимых. Адвокат Икрамидин Айткулов совершенно обоснованно заявил, что этапирование подсудимых, которые еще не признаны судом виновными, в кандалах незаконно. А то, что они склонны к побегу, - домыслы руководства МВД.

Дело в том, что председательствующий на процессе судья Марлен Тентемишев, вынужденный реагировать на ходатайство адвокатов об обоснованной отмене кандалов, обратился к начальнику департамента охраны и конвоирования ГСИН с просьбой рассмотреть вопрос об изменении условий этапирования. А ответ, который и был зачитан на заседании суда в минувшую пятницу, суд получил от заместителя министра ВД Мелиса Турганбаева.

"По оперативной информации, указанные подследственные склонны к побегу, многие из них - бывшие сотрудники спецназа, владеют приемами рукопашного боя. В условиях безопасности, а также сохранения жизни и здоровья личного состава ДОК ГСИН конвоирование будет осуществляться с использованием спецсредств", - ответил Мелис Турганбаев.

Судя по всему, замминистра не предоставил подробностей получения "оперативной информации". В результате она и была названа всего лишь предположением.

От гособвинения поступила "корректирующая идея" в столь занимательной дискуссии о кандалах - отменить их для обвиняемых в менее тяжких преступлениях. Теперь судье снова придется посылать запрос по этому поводу начальнику департамента.

Понятно, почему так настаивает на кандалах МВД. Силовикам, видимо, кажется, что это придает серьезность и весомость предъявленному подсудимым обвинению. А ведь уже "созрел" первый свидетель, который отказался от своих показаний, данных в ходе следствия сотрудникам Главного управления по борьбе с организованной преступностью. Экс–начальник технического отдела Пограничной службы Жениш Сулайманов заявил, что ему угрожали сотрудники ГУБОП и только поэтому он оговорил начальника службы Замира Молдошева.

- Я элементарно испугался за свою жизнь, - сказал Сулайманов.(Его вызвали в милицию 21 сентября 2010 года.) - Оперативные сотрудники сразу же забрали у меня сотовый телефон, угрожали посадить в СИЗО и требовали, чтобы я признался, что по указанию Молдошева стер информацию из базы данных погранпропуска "Ак–Жол". Я понял, что у них уже есть свой сценарий, и я должен был подтвердить его. Они могли исполнить все угрозы, собирались проводить обыск в моей квартире, могли подкинуть что–нибудь. Все знают, какой беспредел творился тогда в СИЗО.

Судя по всему, свидетель считал, что его могли физически устранить именно там.

В связи с тем что после заявления Жениша Сулайманова возникла реальная угроза его безопасности, адвокат Кантемир Турдалиев, защищающий Замира Молдошева, ходатайствовал, чтобы раскаявшегося в оговоре начальника технического отдела включили в государственную программу защиты свидетелей.

Зато никаких проблем не возникло по эпизоду Омурбека Осмонова, убитого в апреле 2010 года. Этот безработный, ранее не судимый бишкекчанин, который тренировался в спортзале "Алыш", принадлежащем Алмамбету Анапияеву, был назначен на роль виновника ДТП. Показания его жены Айны Сыдыковой идеально укладываются в версию обвинения. Сама она на процесс не явилась опять же из соображений безопасности. На суде были только зачитаны ее показания. Айна утверждает, что муж рассказал ей все, когда вышел из СИЗО.

Братаны по спортзалу уговорили его принять участие в инсценировке ДТП. Он должен был "столкнуться" с "Лексусом", который стоял у обочины. Осмонов знал, что там находились трое уже убитых людей "из Казахстана". Как известно, несмотря на десятки несостыковок и противоречий, бакиевский суд признал Осмонова виновным и приговорил к 12 годам лишения свободы в колонии–поселении.

По сути, отпустил на свободу. Но Омурбек Осмонов говорил жене, что в убийстве не виновен. К тому же он не раз разговаривал при ней по телефону с Жанышем Бакиевым. За все ему обещали деньги и квартиру. Но так и не дали.

Показания исполнителей убийства Осмонова тоже не заключали в себе ничего неожиданного. Видимо, с криминальным миром Бакиевым было проще и удобнее договариваться. Этих непосредственных исполнителей заказного убийства мы тоже не увидим на процессе - отбывают срок. Опять же зачитывали их признания адвокаты.

Братаны Фархат Жуманов и Токой Чолпонбаев утверждают, что именно Сыдык Борбуев позвонил им и объяснил, что Алмамбет Анапияев приказал им убить Омурбека Осмонова.

Жуманов и Чолпонбаев сидели на задних сиденьях машины Борбуева. Омурбек Осмонов сел на переднее место рядом с водительским. Далее они эластичным бинтом душили Осмонова, он сопротивлялся, но они его били и затягивали бинт все туже и туже. После его смерти Борбуев вытащил нож и много раз (10, как установила судебно–медицинская экспертиза) воткнул его в тело. Потом они вытащили труп и выкинули в овраг одного из жилмассивов города. Однако Борбуев утверждает, что именно он убил Осмонова ножом и никакого удушения не было.

Согласно данным судебно–медицинской экспертизы, смерть наступила от малокровия, развившегося вследствие ранения в область сердца.