Болот Аманалиев об аварии на ЧАЭС спустя 30 лет: Это трагедия для миллионов

30 лет назад, 26 апреля 1986 года, произошел взрыв четвертого блока Чернобыльской атомной электростанции. В течение первых трех месяцев скончалось более 30 человек. Кроме того, был нанесен непоправимый ущерб экологии не только СССР, но и Европы. На борьбу с ликвидацией последствий катастрофы было направлено около 600 000 человек. Один из них - заместитель начальника Департамента по охране и конвоированию КР по личному составу при ГСИН полковник Болот Аманалиев. Он поделился с "ВБ" своими воспоминаниями о службе в Чернобыле.

- Болот Акматбекович, как получилось, что вы оказались в Чернобыле?

- Когда произошел взрыв на Чернобыльской АЭС, я учился на 4-м курсе Новосибирского высшего военного политического училища. Когда утром на построении объявили о катастрофе, никто не мог и подумать, в том числе и я, что это будет как-то связано с офицерской службой. После окончания училища, в августе, меня направили для прохождения службы в Киевский военный округ Вооруженных сил СССР. А через месяц пригласили на беседу и сказали, что я должен ехать на специальное задание. Сначала я отправился в Белую Церковь, там был пересыльный пункт, где собирались офицеры со всех воинских частей Киевского военного округа. Нам объявили, что мы находимся в районе задачи, где будем выполнять процедуру ликвидации последствий аварии на ЧЭАС. Мы строили пункт санитарной обработки для техники, которая выезжала и въезжала в зону заражения. Мы проводили активацию и дезактивацию техники и местности.

- Насколько близко вам приходилось находиться от станции?

- Чернобыль небольшой город. Если сравнивать, то он по размерам как Кант или Сокулук. В 17 километрах от него располагалась станция, а ближайший город от него - это Припять. Мы ездили и в так называемую "Зону", и в Припять, и в "Рыжий лес". Там мы выполняли различные работы.

- Было ли страшно туда ехать?

- Конечно, был страх, все смертные. У меня были первичные знания, я проходил предмет "Защита от оружия массового поражения", нас учили, как бороться с ядерным взрывом, мы изучали составные части ядерного взрыва. Я, как военный, имел представление, что такое ядерный взрыв, как взрывается ядерный боевой заряд. А тут вроде мирный атом, но компоненты те же. Опасность была. Но нам, военным, сказали поехать, я взял и поехал. Я знал, куда еду. Знал, что такое лучевая болезнь, белокровие, но, когда уже прибыл на место и увидел, сколько человек там работает, боязнь пропала.

- В какой период времени вы находились там?

- В Чернобыле я был с августа по декабрь 1986 года. При мне в ноябре накрыли саркофаг. Я видел, как работали вертолетчики, которые зависали над пылающим реактором и вручную сбрасывали песок и графит. Знаменитое падение вертолета тоже было в период моей службы. Каждые 17 часов был выброс - реактор дышал.

- Кто служил в Чернобыле?

- Многие просто ехали выполнять свою работу. Кто-то ехал добровольно, чтобы улучшить материальное положение. Платили хорошо. Например, за выезд в "зону" платили в пятикратном размере. Ученые посчитали, что самые опасные - это 30 километров от станции, а дальше уже менее опасно. Соответственно, те, кто находились в этой 30-километровой зоне, а были и такие части, которые там стояли, у них заработная плата шла в пятикратном размере. Я стоял буквально возле забора, мы дышали тем же воздухом, но наша часть считалась уже за пределами 30-километровой зоны. В обыденной жизни нам платили двойной оклад. По тем ценам я, как лейтенант, получал 255 рублей. По союзным меркам это очень хорошая заработная плата. Если разделить, то заработная плата в день была 7 рублей, за выезд в зону платили 35 рублей.

- Есть ли какие-то особенные воспоминания из зоны?

- Когда мы приехали в Припять, заходили в дома, открывали холодильники, а там всё лежало на своих местах, всё на полочках, правда, уже черви завелись, но кто-то суп оставил, колбасу. Это было жутковато. Во время войны понятно, пули, разруха, никого нет. А тут совсем иное чувство.

- Что вы можете сказать о Чернобыле через 30 лет?

- Жалеть нам не приходится, мы люди военные. Кто-то спекулирует на этом, но я никогда особо этого не выделяю. Были и другие ребята, которые совершали более героические поступки. Я туда поехал, выполнил то, что должен был, и уехал. Не дай бог, чтобы такое повторилось. Это трагедия для миллионов советских людей. Многие потеряли своих родственников и жильё.