Врачи представили свою версию истории с онемевшей пациенткой

Накануне, 20 августа, "ВБ" опубликовал историю 63-летней Сайракул Орозакуновой, которая стала пациенткой Национального центра онкологии с диагнозом "многоузловой зоб, загрудинное расположение". После операции женщина потеряла голос, практически не могла дышать, глотать, начало гноиться горло. Орозакунова стала инвалидом и винит в этом и. о. директора центра Бакыта Шаимбетова. Именно он, по ее словам, настоял на операции.

"Шаимбетов сказал, что операцию будут проводить вдвоем с главврачом торакального отделения Мукашем Бейшембаевым. Он будет шейную часть оперировать, а Бейшембаев - грудинную. Но все пошло не так, как обсуждалось ранее. Бейшембаев, хирург торакального отделения, то есть специалист по органам грудной клетки, прооперировал и шейную часть", - рассказывал супруг пациентки.

Сегодня редакция встретилась с заведующим торакальным отделением НЦО Мукашем Бейшембаевым, чтобы получить комментарии на указанные обвинения. Он рассказал свою версию произошедшего.

Так, по словам хирурга, при осмотре пациентки и. о. директора Бакыт Шаимбетов выяснил, что правая половина щитовидной железы и зоб у нее находились за грудиной. В таких случаях со стороны шеи достать образование невозможно из-за его большого размера. Тем более при росте 150 сантиметров Орозакунова весила 123 килограмма.

"Шаимбетов направил пациентку ко мне, был проведен консилиум, - прокомментировал врач. Томография показала, что загрудинный зоб сдавливает трахею и верхнюю полую вену. Это называется медиастинальный синдром, при нем нарушается отток крови из мозга, верхней половины туловища и рук, нарушается дыхание. У нее все время было высокое давление. Пациентка наблюдалась у эндокринолога из-за сахарного диабета, регулярно получала лечение в кардиологии".

Женщине провели предоперационное функциональное исследование, выяснили, что насыщение крови у нее 82% и при малейшем движении появляется одышка, боли за грудиной, слабость. После подготовки Орозакунову взяли на операцию.

Как пояснил собеседник, обычно для удобства хирурга выбирают шейно-торакотомный доступ: вскрывают грудную клетку через грудную стенку для обследования содержимого плевральной полости или выполнения хирургических вмешательств на легких, сердце или других органах, расположенных в грудной клетке. Шейную часть освобождают, и со стороны правого легкого вытаскивают образование. Однако для больного это плохо, потому что при таком методе перерезается межреберная мышца и нарушается дыхание, а правое легкое у человека несет 60% дыхательной нагрузки.

"А у пациентки уже была дыхательная недостаточность. Она бы не справилась. Поэтому мы решили идти другим путем - провели шейно-стернотомный доступ (хирургическая операция, заключающаяся в рассечении грудины) как наиболее щадящий. После получения согласия больной и ее родственников, которые были предупреждены о риске и возможных осложнениях, мы все убрали и поставили дренажи. Во время операции Шаимбетов заходил, однако мы и сами справлялись. Такие локализации, как загрудинные образования, оперируем мы, торакальные хирурги. Нельзя говорить, что это не наша специальность. Кровопотеря была небольшая. Даже во время операции насыщение крови на искусственной вентиляции оставалось 83%. То есть дыхательная недостаточность всегда присутствовала", - продолжил рассказал Бейшембаев.

На следующий после операции день, по его словам, он пришел посмотреть анализы и сделать перевязку. Пациентка сидела на койке и разговаривала, причем, даже передала привет дочери. Муж появился на десятые сутки после хирургического вмешательства. У женщины взяли анализы, сделали рентген и перевели в отделение. Но на следующий день под утро пациентке стало плохо. Ее вновь перевели в реанимацию, поставили интубационную трубку и подключил к аппарату.

"Какой может быть голос при наличии трубки? И питаться невозможно. Даже на аппарате у нее насыщение оставалось 82-84%. Все это зафиксировано в истории болезни. Если бы все было связано с повреждением нерва, то она должна была уже дышать на аппарате. Мы с реаниматологом обсуждали ее лечение, смотрели анализы, делали перевязки. Это невозможно, чтобы в реанимации больная пять дней оставалась без присмотра врачей. Там круглые сутки дежурит врач, медсестры. Насыщение оставалось такое же, и у нас возникла мысль, что у нее имеется синдром мышечной слабости. Мы назначили соответствующее лечение, пациентка стала поправляться. Но все еще не могла дышать, даже на трубке. Тогда врачи поставили вопрос о том, чтобы поставить трахестомическую трубку (специальная трубка для длительной искусственной вентиляции легких) - vb.kg). Хирурги были против этого потому, что трахея голая, мы там все убрали во время операции и исключить попадания слюны и мокроты в рану практически невозможно. А это ведет к ее нагноению. Однако реаниматологи все же настояли на установке трубки", - сообщил хирург.

Он добавил, что после этого собрался консилиум, где возникли споры, по итогам которых трубку все же поставили. Избежать нагноения не удалось, поэтому пришлось заменить антибиотики. Все это время у пациентки стоит трахестомическая трубка с канюлей (трубка, предназначенная для введения в полые органы и другие полости человеческого организма) и работает раздутая манжетка (резиновая пневматическая камера, используемая для пережатия кровеносных сосудов).

"Естественно никакого звука не будет, потому что воздух будет выходить через трубку, а не через рот. Мы ее оставили в реанимации, в отдельной палате. Родственники приходили и кормили ее. В какой-то момент она даже хорошо питалась. Для того, чтобы нарушилось глотание и афония (потеря голоса), причин может быть несколько: операционная травма, воспаление - обязательно приводит к парезу нерва, когда он перестает работать, отеки, рубцы, и немаловажный фактор – трахестомическая трубка с канюлей, манжетка которой постоянно раздута, в результате чего идет сдавление возвратного нерва, ишемия, механическая травма, которая также может привести к развитию такого состояния. Я не исключаю, что всякое может быть, однако мы работали и не видели признаков повреждения нерва. Тем более, что я лично разговаривал с ней", - пояснил далее Бейшембаев.

В свою защиту он также привел мнение осматривавшего Орозакунову профессора, врача-ЛОР Георгия Фейгина, который отметил положительную динамику у пациентки. У нее, согласно данным Фейгина, из четырех групп мышц две уже работают и смыкаются, однако не полностью, и это результат того, что стоит манжета. Фейгин, по словам Бейшембаева, сказал пациентке о необходимости исключить манжетку и о шансе не проводить удаление гортани.

"Манжетка, бывает, вызывает ишемию нервов. Фейгин рекомендовал проводить дальше соответствующее лечение в условиях ЛОР-отделения Национального госпиталя. Осмотр и консультация проведены в присутствии мужа и дочери больной", - заключил заведующий торакальным отделением НЦО.