Дело зараженного ВИЧ-инфекцией ребенка пытаются дотянуть до срока давности

Доказать факт заражения ВИЧ-инфекцией в больнице в стране довольно сложно (впрочем, как и любой другой болезнью). Факт существования "периода окна", когда вирус обнаружить в крови практически невозможно, гематологи признают. Они даже называют цифры – риск составляет 5% случаев. За этими цифрами скрываются искалеченные человеческие судьбы. Вот пример одной из них.

Один неверный шаг

В августе 2010 года бабушка несла на руках родного годовалого внука. Немолодая женщина споткнулась и упала, уронив ребенка. От удара об асфальт Арстан (имя изменено. - vb.kg) потерял сознание и перестал дышать. Родители принесли его в больницу, откуда ребенка в спешном порядке забрали в реанимацию. Было решено сделать мальчику трепанацию черепа.

"Операция была сделана без предварительного обследования - томографии, УЗИ или доплера! Мотивировалось это тем, что он не транспортабельный. Хотя УЗИ-доплер находится в 10 метрах от отделения реанимации. К тому же аппарат легко можно было принести в палату, - рассказывает мать мальчика. - У сына начались судороги, улучшения не наступало. Было принято решение о "панацее - переливании крови". Его провели 11 раз! Хотя после первых трех-четырех переливаний я стала отказываться. Но заведующий отделением настаивал. Как потом доказано почерковедческой экспертизой в уголовном деле, медсестры подделывали мою подпись на разрешениях на данную процедуру. Также потом выяснилось, что было внесено очень много изменений в нашу историю болезни. Мне надо было тогда скопировать карточку, но, увы, полагаясь на порядочность людей, я этого не сделала".

27 сентября мама с ребенком в сопровождении медсестры вылетели в Бишкек в НЦОМиД ("Джал"). Там Арстану сделали анализы на ВИЧ-инфекцию, результаты которых оказались сомнительными. В начале ноября мальчик смог вернуться домой. С матери взяли обещание повторить анализ на ВИЧ-инфекцию через полгода. Тем более что предстояло повторное лечение в нейрохирургии НЦОМиД. Результат снова оказался сомнительным, но теперь уже трактовался как положительный (то есть было признано наличие ВИЧ-инфекции).

"Вернувшись в Кызыл-Кию, я начала обивать пороги городской прокуратуры и суда. Но безрезультатно. Прокурор не захотел даже выслушать меня или прочитать мое заявление. Зарегистрировать заявление тоже не удалось. Отчаявшись добиться справедливости в родном городе, мы написали и разослали письма с изложением нашей истории в Жогорку Кенеш, омбудсмену, в Минздрав и генпрокурору КР. В декабре 2011 года было возбуждено уголовное дело, которое вел старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Мухаммед Карашев", - рассказала мать мальчика.

Следствие ведут

Расследование длилось 6 месяцев. По его итогам в июне 2012 года обвинение получили заведующий отделением трансфузиологии ТБ города и лаборантка. По данным Карашева, завотделением трансфузиологии и медицинской сестре-лаборантке территориальной больницы вменяется статья "Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего выполнения медработником своих профессиональных обязанностей".

Суть обвинения заключается в том, что медработники взяли кровь донора, который меньше чем за 2 месяца перед сдачей крови был за пределами Кыргызской Республики (а это является противопоказанием к приему крови от донора). В карточке донора, у которого взяли кровь, есть подпись завотделением. Кроме того, в документах значится, что донор здоров.

Медленно и неверно

7 июля уголовное дело передали в суд. Первый процесс прошел без участия матери зараженного. По причине дизентерии в острой форме не явился и обвиняемый. Спустя чуть больше недели мать решила навестить болящего в инфекционном отделении. Но не обнаружила его там. Якобы его успели выписать. Затем судья ушел в отпуск, потом заболела адвокат (говорят, у нее онкология), затем заболел новый судья, и, наконец, заболел прокурор.

"В это время было много попыток договориться со мной или запугать, - вспоминает мама Арстана. - За день до начала процесса - 12 сентября - по обоим телефонам меня донимала какая-то девица с требованием встретиться и поговорить. Я отказала ей и занесла в черный список ее номера. На следующее утро она приехала ко мне домой. А когда поняла, что я не пойду на мировую, начала ругаться. Угрожала, что житья мне не даст в городе, что она работает в суде и может очень много. Я сказала, что сообщу ее руководству. Но девица только засмеялась в ответ. Я поняла, что именно судья прислал ее ко мне. Но все-таки позвонила ему, прокурору, а затем пошла к председателю суда и рассказала об инциденте. Выяснилось, что "переговорщица" действительно работает в городском суде, в канцелярии, зовут ее Кумара. Но никаких мер по моей жалобе принято не было".

Мать мальчика утверждает, что судья начал усиленно намекать на 400 тыс., которые собрали с работников больницы. Оказывается, по указанию главврача удерживали с зарплаты у врачей – 1 тыс. сомов, медсестер – 500 сомов, санитарок и других – 300 сомов. Вот и собралась такая приличная сумма.

"Осознав, что городской суд в полном составе на стороне обвиняемых, я начала писать ходатайства об отводе судей и переносе производства уголовного дела в суд другого соседнего района. Но ни читать, ни регистрировать мои ходатайства никто не хотел. Более того, в суде мне заявили, что рассмотрение уголовного дела производится по месту совершения преступления", - продолжила рассказ женщина.

После тщетных попыток ускорить начало процесса истица сказала председателю горсуда, что написала жалобу в судебную коллегию Бишкека. После этого сразу была назначена дата 13 сентября 2012-го. По делу в качестве свидетелей проходило 35-38 человек. Однако большая часть из них не была приглашена в суд для дачи показаний. На претензии по этому факту судья заявил, что это функция прокуратуры – обеспечивать явку свидетелей.

"В итоге на суде были допрошены только те свидетели, показания которых были в пользу обвиняемых, - жалуется женщина. - Прокуратура не обеспечила явку самого важного свидетеля – донора, который явился источником заражения. Хотя в это время он находился у себя дома и готовился к свадьбе дочери. Прокурор и его помощник участвовали в процессе номинально, то есть только присутствовали. Вопросов не задавали, так как фактически не изучили материалов и не знали, о чем идет речь".

За сроком давности

15 октября 2012 года вынесено решение горсуда, что "уголовное дело должно быть направлено на доследование для восполнения пробелов следствия". Подали апелляцию в судебную коллегию Баткенского областного суда, по которой с 27 по 29 ноября состоялось рассмотрение. И вновь не была обеспечена явка свидетеля-донора. Матери зараженного мальчика пришлось самой разыскивать его.

Снова была написана апелляция в судебную коллегию Верховного суда, по которой 27 февраля 2013 года состоялось рассмотрение и было принято решение, что уголовное дело не нуждается в доследовании, и о направлении материалов в горсуд для рассмотрения по существу.

13 июня на седьмом заседании суда по делу о заражении ребенка СПИДом в больнице Кызыл-Кии судья приостановил процесс для проведения повторной комиссионно-судебной экспертизы донора, чтобы подтвердить наличие у донора болезни и факт заражения мальчика кровью этого человека.

"В августе 2013 года истекает срок совершения преступления. Врачи будут безнаказанно продолжать свою деятельность. Хотя, что об этом говорить, они и сейчас работают все на своих местах. К тому же обвиняемая лаборантка - это жена сына старшей медсестры этого самого отделения трансфузиологии, - горько вздыхает мать мальчика. - Это уже хорошо сложившаяся команда, которая имеет отработанный алгоритм действий и прекрасно знает, что доказать их преступную деятельность сложно, практически невозможно. Они занимаются сбором крови. И по утрам возле отделения можно увидеть разных людей, внешность которых говорит за них. Это алкоголики, бомжи, наркоманы. Люди, которые готовы сдать кровь за 100-200 сомов. Так вот, у них берется кровь и проводится по документам проверенных людей. А доза крови у нас стоит 1 200-1 500 сомов. Сами подсчитайте, какой навар им остается… А самое ужасное заключается в том, что это никак не доказать. Город маленький, и лаборанты знают своих постоянных "клиентов".

Минздрав лишь объявил выговор главврачу и оставил решение открытым до окончания суда. То есть если обвиняемым удастся избежать наказания, то главврач останется в своем насиженном кресле. Адвокат апеллирует к тому, что заражение именно от донорской крови сложно доказать.

Сам обвиняемый врач пытается переложить вину на умершего коллегу, меняя показания, что, мол, не видел донора и в глаза.

И вот на последнем процессе, по информации обратившейся в интернет-редакцию женщины, судья решил вновь его приостановить. Намерены провести почерковедческую экспертизу, чтобы установить, что донор лично подписывал анкету перед переливанием крови. Хотя донор этот факт подтвердил. К тому же есть анализы, подтверждающие наличие ВИЧ-инфекции в крови донора. Анализы проведены дважды – оба результата положительные. Однако основанием это не сочли. Решили провести повторную экспертизу крови уехавшего из страны донора.

Можно предположить, что процесс затягивают до роковой даты истечения срока давности дела.


Сообщи свою новость:     Telegram    Whatsapp



НАВЕРХ  
НАЗАД